Хозяйка Эллиот-мэнора - Страница 32

– Ты хмуришься. Из-за чего?

– Из-за того, что собираюсь рассказать тебе. – Фред одарил ее невеселой улыбкой. – Но, когда ты вот так прижимаешься ко мне, Тори, я не могу думать ни о чем, кроме одного.

– И что же это? – игриво поинтересовалась она.

– Сама догадайся, – в тон ей ответил Фред, но затем снова посерьезнел. Он легонько отстранил ее, соскользнул с кровати и, схватив со стула джинсы, натянул их.

Виктория села, глядя на него с некоторой тревогой.

– Если ты оделся, значит, это что-то не слишком хорошее, верно? – Вдруг ужасная, холодящая душу мысль пришла ей в голову. – Ты… ты ведь не собираешься сообщить мне, что… должен покинуть меня, нет?

– Нет-нет, детка, дело не в этом, – поспешил успокоить ее Фред.

Она облегченно вздохнула.

– Ну тогда говори.

Прошло несколько секунд, прежде чем он собрался с мыслями и подобрал слова:

– Тори, я хочу, чтобы ты знала: я систематически обыскиваю твой дом. Я специально приехал в Эллиот-мэнор ради этих поисков.

Она заметно побледнела.

– Что?

– Да, ты не ослышалась. – Ему нелегко было признаваться в этом, но Фред знал, что должен это сделать. Он не может и дальше обманывать любимую. – Помнишь, в первый день ты застала меня в кабинете, когда я рылся в письменном столе?

– Но ты сказал, что искал ручку.

– Я заранее придумал это в качестве оправдания.

Виктория пока не понимала, куда он клонит, но если выяснится, что Фред вовсе не любит ее, а просто использует для каких-то своих целей, то ей будет больно. Очень больно. Так больно, что страшно даже представить. Она совершенно беззащитна, когда дело касается этого мужчины.

– Я… не понимаю, что все это значит, – выдавила она.

– Сейчас я все объясню, Тори, только прошу тебя, выслушай меня внимательно и постарайся не делать скоропалительных выводов, обещаешь?

Она медленно кивнула, не доверяя своему голосу, боясь услышать, что он еще скажет.

– Я решил, что больше не могу скрывать это от тебя. Хочу, чтобы между нами не было никаких тайн.

– Ты меня пугаешь, – прошептала она.

Фред опустился перед ней на колени и взял ее руки в свои.

– Не бойся, милая. То, о чем я хочу тебе рассказать, важно только для людей, которые давно умерли, и для одной очень старой больной женщины. Постарайся не забыть об этом.

– Хорошо.

– Это касается твоего прадеда Арчибалда и его первого сына и законного наследника, родного брата Маркуса, твоего дедушки. Дело в том, что старший сын Арчибалда Фрэнк – мой дедушка.

– Что-что? – потрясенно переспросила Виктория.

Фред сжал губы.

– Я понимаю, любимая, что тебе трудно вот так сразу поверить в это, но, прошу тебя, послушай дальше. Я уже говорил тебе, что моя бабушка Алисия больна и в последнее время она часто рассказывает мне о тех годах, когда она жила в Испании. А однажды она рассказала мне удивительную историю, в которую я даже не сразу поверил.

– Что же она тебе рассказала?

– Тем молодым человеком, подпольщиком, с которым она познакомилась в Испании и за которого вышла замуж, был Фрэнсис Эллиот.

Виктория недоуменно взглянула на него.

– Фрэнк погиб в тридцать седьмом в Европе, насколько я знаю. – Она на минуту задумалась. – Думаешь, они с твоей бабушкой были женаты?

– Не могу утверждать наверняка. Рассказываю только то, что поведала мне Алисия. Тебе известно что-нибудь еще о Фрэнке?

– Только то, что лет в двадцать он сильно повздорил со своим отцом и уехал в Европу, где присоединился к антифашистскому движению и через пару лет был убит.

– По словам Алисии, он был членом подпольной антифашистской организации «Летучий голландец», которая занималась подрывной деятельностью. Его поймали во время выполнения одного из заданий и убили.

Семейству Капдевила ничего не было известно, кроме того, что мужа Алисии зовут Фрэнк.

А Фрэнк, будучи обижен на отца, не сообщил ему ни о своей женитьбе, ни тем более о ребенке, зачатом перед самой его гибелью. Когда родился мальчик, Алисия назвала его Антонио. Это мой отец.

Виктория молчала, потрясенная его рассказом.

– Европа была разрушена войной, – продолжал он. – Алисия, оставшись одна с младенцем на руках, написала Арчибалду о своем браке с Фрэнком и о ребенке. Она внесла имя сына в семейную Библию рядом с подписью его отца, вложила между страницами письмо, в котором все объясняла, а также свидетельство о браке и отправила в Америку. Фрэнк, конечно, рассказывал ей о своей ссоре с отцом и о том, что Арчибальд Эллиот очень тяжелый человек, но Алисия была уверена, что, увидев документы, подтверждающие у него наличие внука, он сразу же пошлет за ними. Но проходили месяцы, годы, а отец Фрэнка так и не ответил.

– Почему? – спросила Виктория. – Если, конечно, предположить, что все это правда.

– Не знаю. Алисия сказала мне, что была так обижена и рассержена, что снова взяла свою девичью фамилию. А через несколько лет, скопив немного денег, приехала в Америку. Поскольку ее отец был виноделом и она выросла среди виноградников и прекрасно разбиралась в винах, она взяла ссуду и открыла небольшой винный магазин. Дела очень быстро пошли в гору и вскоре переросли в успешный винодельческий бизнес.

– Но почему же она по приезде в Америку не приехала к Арчибалду и не поговорила с ним?

Фред усмехнулся.

– Для этого нужно знать Алисию. На вид она маленькая и хрупкая, но горда и упряма, как все испанцы. Она рассказывала мне, что никогда даже не пыталась иметь дело с кем-нибудь из Эллиотов, хотя были времена, когда они могли создать мощный и влиятельный союз. Все эти годы она презирала их, считая, что если они не хотят видеть ее в своей семье, то ей и подавно это не нужно. – Его улыбка погасла. – Но Алисия хочет вернуть эту Библию, где имя ее сына стоит рядом с подписью его отца.